«Отсталый», «аутичный», «биполярный» и другие опасные ярлыки

Комментирует профессор Калудия Бьянки:

«Ярлыки и определения влияют на то, что другие ожидают от нас и как другие будут относиться к нам. Если нас отнесли к категории женщин, другие будут ожидать от нас определенного поведения, стиля речи и одежды. Слова говорят нам, кто мы и кем можем стать; как любить и кого любить. В то же время они говорят нам, кем мы не являемся и не можем стать, кого мы не можем любить. В этом смысле слова можно рассматривать как инструменты социального контроля. Инструменты, которые имеют тенденцию проецировать на нас стереотипы, иногда жесткие и удушающие, которые могут заключить нас в тюрьму или уменьшить нашу уникальность, свести нашу идентичность к одному компоненту, будь то пол, сексуальная ориентация, этническая принадлежность, инвалидность, психическое состояние».

Что касается психического состояния, профессор Кавалларо предупреждает нас:

«Приписывание псевдодиагнозов («аутистический», «биполярный», «шизофренический» и т.д.) в качестве оскорбления или приравнивания поведения человека к психическим патологиям - явление далеко не недавнее. Его истоки относятся к:

• исконному «страху перед разнообразием» - ядру стигмы, связанному с психическими заболеваниями;
• контрмере, применённой, чтобы попытаться контролировать ситуацию, зная ее. Например, «я знаю это поведение как ...», поэтому, называя его, я чувствую себя безопаснее, как если бы у меня был план, как с ним справиться.

В эпоху очень быстрого и неконтролируемого распространения информации, а также хейтеров (ненавистников) и «диванных аналитиков», даже технический лексикон психопатологии был внедрен в повседневную речь и неправильно использовался для классификации поведения других по принципу «сделай сам» с коварными результатами.

О роли ярлыков продолжает профессор Бьянки:

«Прежде всего, они служат для проведения разделительной линии между тем, кто находится внутри группы, а кто - вне ее. То есть они служат для обозначения определенных людей как находящихся вне группы, чтобы отметить «их» как отличных от «нас», чтобы построить две условные группы: «мы» и «они».

Ярлыки играют роль в существовании социальных категорий. Они передают негативное сообщение, которое, кажется, касается существенных аспектов, об их «природе», о внутренних характеристиках (иногда, биологических), которые, в свою очередь, лежат в основе моральных качеств или культурных различий. Они же побуждают нас разделять негативные взгляды на этих людей и, возможно, также проявлять дискриминационное поведение по отношению к ним».

Слова могут быть камнями; слова могут быть ядами. В своем анализе языка Третьего рейха филолог Виктор Клемперер замечает: «Слова могут быть подобны крошечным дозам мышьяка: они проглатываются незамеченными, кажутся неэффективными, а затем, через некоторое время, возникает токсическая реакция».

Продолжает профессор Кавалларо:

«В сфере психопатологии, ярлыки, которые даются ежедневно онлайн и офлайн, все чаще используются для того, чтобы узаконить личные суждения, выставляя напоказ лексику, которая на самом деле неуместна. Использование этих терминов порождает незаметные эффекты по нескольким причинам:

• сила стигмы по отношению к психиатрическим пациентам (слабым, нежелательным, ответственным за свои проблемы или в любом случае «потерянным» для общества, в соответствии с обычным отклонением стигмы в предрассудках) сопровождает негативную, исключающую характеристику и осуждающий подтекст;
• избыточное использование неподходящей лексики может вызвать привыкание к терминологии, снижая ее значимость и эффективность, в то время как ее нужно правильно воспринимать в ходе таких деликатных процессов, как профилактика, диагностика и содействие лечению.

Все эти факты могут отталкивать людей, которые действительно нуждаются в лечении, даже если в большинстве случаев проблемы легко решаемы. Это происходит из-за возникающего чувства стыда по отношению к ярлыкам и появления недоверия к тривиальной психиатрии».

Какие стратегии подходят для противодействия такому поведению? Профессор Бьянки предлагает:

«В нашем распоряжении есть множество стратегий, которые препятствуют разжиганию ненависти, стратегии, которые вовлекают нас как отдельных лиц, как простых зрителей или бойцов:

• мы можем критиковать и осуждать;
• спорить и опровергать;
• иронизировать и быть саркастичными;
• поддерживать и расширять борьбу в защиту гражданских прав;
• признавать и ценить идентичность женщин и мужчин и их отношений.

Прежде всего, перед лицом языка ненависти мы можем решить не молчать, не оставаться равнодушными, не становиться сообщниками - более или менее осознанными. Как пишет Джон Стюарт Милль: «Плохим людям для достижения своих целей нужно не больше, чем бездействие хороших людей».

Профессор Кавалларо заключает:

«В этих случаях полезнее полагаться на гуманистические ценности распространения культуры, чем на технические, оставляя за первыми ответственность за вовлечение гражданского общества в основные когнитивные элементы, касающиеся душевных страданий, для борьбы со стигмой и опасным желанием судить, используя лексику психопатологии; а также к ответственному и точному раскрытию информации для содействия лечению».